- А они не замерзают, - сказала удивленно Маша, догоняя маму.
- Ты это о чем? - не сразу догадалась мама, но когда увидела вытянутую ручку дочки, на указательном пальце которой красовалась небольшая козюля, ей все сразу стало понятно. Вытащив дежурную салфетку из кармана куртки, Таня быстрым движением вытерла Машенькин пальчик и спрятала салфетку обратно в свой карман.
- Давай, топай быстрее, мы в сад опять опоздаем — с недовольством буркнула мама.
Этим январским утром на улице Бремена было по-зимнему холодно, но снега город в этом году еще не видел. Из-за сильного ветра, который пронизывал все косточки, мороз казался просто невыносимым, хотя температура держалась чуть ниже нуля. Маша неохотно топала вслед за мамой, едва отрывая от асфальта свои ботинки неопределенного цвета, так как повидали они уже весь двор детского сада, а ботинки в свою очередь не хотели идти ровно, поэтому замахивались внутрь и походка выглядела при этом слегка косолапой.
- Странные эти взрослые, - думала девочка. - Вечно куда-то торопятся...
Подняв голову к небу, Маша с интересом рассматривала большое дерево, которое росло вдоль проезжей части.
- Ой, мам, а что это там висит?
Тане пришлось замедлить шаг и тоже посмотреть наверх. Ветер сорвал пуховый капюшон с Таниной головы и она поморщилась от холода.
- Это сухие каштаны, просто не все попадали осенью...
- Угу, - протянула Маша. - Или ежики,- серьезно добавила она.
Таня усмехнулась, взяла дочку за руку, в надежде, что та пойдет хоть немножко быстрее. Детей в садик можно приводить только до 9 утра, оставалось уже совсем мало времени.
- А давай кто быстрее, - предложила Таня, взяв дочку за руку и попыталась соблазнить ее игрой.
- Мне нельзя бегать на холодном воздухе, а то опять будет болеть горло, ты же сама говорила — возмутилась девочка. - Веди меня лучше, а я глаза закрою.
- Неужели я в детстве тоже была такой вредной?! - подумала было Таня, но дочка не отставала и требовала вести ее за руку и предупреждать заранее о выдуманных ступеньках. Через 42 выдуманные ступеньки и 8 волшебных зимних луж они, наконец-то, добрались до садика.
- А нас не догнали злые монстры, - кривлялась Маша.
- Зато нам даже позавидовали черепахи..., - сказала на выдохе Таня и распахнула железные ворота.
Маша тут же запрыгнула ногами в щели, чтобы прокатиться пару метров в воздухе. Руками она держалась за трубы железных ворот и через пару секунд, произнеся радостный возглас, спрыгнула на землю. Навстречу им из дверей садика выбежал мальчик, без куртки и без шапки. Со взглядом заговорщика он резко кинулся к воротам. Быстро взяв ситуацию под свой контроль, Маша с криком захлопнула ворота и тут же закрыла собой проход.
- Нико, еще рано идти домой, тебе нельзя выходить! Твоя мама еще не пришла, - отчитала одногруппника девочка на чистом немецком языке.
Таня не стала вмешиваться и наблюдала за детьми со стороны.
- Молодец Машка, моя школа,- подумала Таня и позвала детей в группу.
Как только они зашли в помещение, резкость зрения у Тани внезапно нарушилась. Очки запотели и не поддавались на тщательные воздушные порывы изо рта.
- Ежик в тумане, - молча в душе обозвала себя Таня и уверенно повела Машу к раздевалке.
Почти все крючки были уже заняты куртками и рюкзаками детей и только Машин значок-чемодан красовался как лысина на солнце. Маша стянула свою фиолетовую куртку и когда повесила ее на крюк, застыла с раскрытым ртом, смотря на детей, которые бегали в открытом спортзале.
- Давай, снимай обувь,- три раза с небольшими интервалами повторила Таня.
Ее очки уже успели отпотеть и через них были видны недовольные серые глаза под густыми темными бровями. Ей было 34 года, хотя выглядела она моложе. Длинные русые волосы были собраны в хвост. Она теребила свои тигровые перчатки и пыталась указать дочке на розовые тапочки с лошадками, которые до сих пор стояли на деревянной полке и ждали своей участи. Маша наконец-то оторвала взгляд от других детей и нехотя переодела обувь.
- Я сделала тебе бутерброт с сыром и положила помидор,- сообщила Таня, вешая розовый рюкзак с «Хелло Китти» на крючок возле курточки.
- Ой, - разозлилась Маша. - Я же хотела салями, мама, - почти перешла она на визг и скорчила злую рожицу. С расстроенным видом она зашла в группу и как всегда не поздоровалась, а слегка ехидно улыбнулась детям и воспитателям.
Таня с облегчением закрыла за собой дверь и, выйдя на улицу, отдала себя на недолгое растерзание утреннему морозу.

Продолжение следует...