Полет над автобаном

По проезжей части в разных направлениях неслись машины. Их поток не прекращался ни на секунду. Она шла ровно посередине дороги, трудно было раздглядеть ее одежду, но лицо выражало легкую насмешку. Она ускорила свой шаг, подняла руки и взмахнула ими в воздухе, словно большая птица. Сердце забилось быстрее, бег все ускорялся. В следующее мгновенье она поджала свои ступни и поднялась всем телом в воздухе, не чувствуя своего веса. Из-за порыва ветра, который струился по молодому лицу, ей трудно было дышать, но чувство парения над землей захватил ее с такой силой, что невероятный звон из далека казался не вписывался в эту картину, но раздавался этот звук все ближе и ближе...

Будильник звонил долго и упорно, но наконец сдался. Выключив будильник как всегда по инерции, она села в кровати и сразу поняла где находится. Жаль, что в этот раз не удалось полетать по-дольше! – подумала она, снова укладывая себя в кровать, укрываясь одеялом по самый подбородок. Она решила поваляться еще несколько минут, зная, что потом опять будет ругать себя за эту выходку. Пятая попытка стянуть с себя одеяло обвенчалась наконец успехом, только этот успех над своим телом почему-то отнюдь не радовал, а наоборот только злил.

- Какое прекрасное утро! – пыталась соврать она сама себе, нащупывая ногами под кроватью свои разноцветные тапочки. Через минуту из шкафа виднелась только половина человека, вторая же половина с головой была погружена в поиски подходящего ремня для джинсов. Ремни лежали в коробке, на самом дне шкафа за корзиной неглаженного белья. Белый ремень элегантно полетел на кровать и бесшумно приземлился. Вслед за ним последовали слегка неглаженые темно-синие джинсы. Вспомнив добрый советский мультфильм «Так сойдет», она улыбнулась сама себе и закрыла деревянный шкаф. Любимые тапочки порвались в тот момент, когда она зашагала из спальни. Правый тапок не дотянул даже до ванной и сдался прямо в коридоре.

- Нет, это ерунда, это всего-лишь та-поч-ки, - почти пропела она вслух и ловко подбросила ногой «здоровый» тапок, который легко соскочил на пол. Прическа, отражаясь в зеркале ванной, встретила свою хозяйку в прямом смысле слова на ура. Русые волосы торчали во все стороны в полностью асимметричной форме.

- «Так сойдет» тут не прокатит, придется немного повозиться, - подумала она, боясь посмотреть на маленькие часы на полке.

Ценой еще 10-и потраченных минут, ей все же удалось привести себя в божеский вид. На кухне, оценив обстановку, она прямиком двинулась к холодильнику и вытащила из него маргарин с колбасой. Холодильник не заметил недостачи и сам захлопнул дверцу.

- А теперь легкий завтрак, - торжественно подумала она, разрешив положить себе еще и кусок сыра на бутерброд с колбасой. Лист зеленого салата завершил композицию и создал действительно вид якобы легкого завтрака. Свой черный кипяточный чай она пила в несколько заходов, каждый раз обдумывая, что еще нужно обязательно взять с собой и каждый раз при этом выходя из кухни, накапливала содержимое своей сумки. 

- Быть или не быть автобусу во-время, - размышляла она, надевая простые черные сапоги без каблуков. Дождь не входил в ее точно размеченный по секундам график. Оказавшись на улице, она пожалела, что не посмотрела в окно и не заметила дождь. За двумя дверями на вешалке висел синий зонт и не разу не вмешался в ее размышления.

Предатель, - рассердилась она и демонстративно отступила от входной двери, подставляя свою голову дождю. – Иначе не успею,- успокоила она себя и, накинув на голову капюшон, быстрым шагом направилась в сторону остановки.

Проходя между домами, через небольшое поле, издалека она увидела женщину с большой рыжей собакой, которые прогуливались не торопясь ей навстречу.

-Так, без паники, ты же всем говоришь, как любишь животных, а особенно собак,- сказала она себе. – Вот и докажи это!

Надеясь на немецкую порядочность и подчинение местных жителей законам, она ожидала, что собака бежит на поводке. Но когда «рыжий конь» пустился в приветственный галоп, а хозяйка при этом плавно двигалась дальше в том же направлении, стало ясно, что каждый из них сам по себе. Тем временем безопасное расстояние между ней и  улыбающейся псиной неумолимо сокращалось. Она прижалась к обочине и продолжала ходьбу.

- Собаки чувствуют по запаху страх человека, - окончательно утешила она себя, стараясь не смотреть собаке в глаза. Ее тело напряглось, дальше правее был небольшой обрыв, в котором протекал ручей.

- Он Вам ничего не сделает,- крикнула миролюбиво хозяйка волкодава, выдавив на лице дежурную улыбку.

- Не, ничего не сделает, так, немного покусает, ну или в крайнем случае слегла потрется «чистыми» лапками об новую куртку,- мысленно ответила она, но вслух ничего не сказала.

Мокрая от дождя собака сдержала обещание хозяйки и игриво пронеслась мимо потенциальной жертвы. Жертва в свою очередь чуть было не наделала в слегка помятые джинсы, но сдержала невольный порыв и с облегчением проскользнула мимо, добравшись вскоре до остановки.

Красно-белый автобус подъехал на 1 минуту позже, чем положено по расписанию и грациозно затормозил у бровки. Она подошла к водительской двери. Дверь распахнулась и изнутри повеяло теплым воздухом. Водитель сидел в темно-синем свитере и наутюженной белой рубашке. Она поднялась по ступенькам и, поздоровавшись, попросила один билет для взрослого.

2,35,- сказал водитель коротко. Она, порывшись в портмоне, положила мелочь на панель кассы. Водитель глянул на мелочь.

- Вы что?- начал он нервно возражать, - Что это за центы? Со мной это не пройдет! – возмущался мужчина.

Она не сразу поняла в чем дело, но потом догадалась, что ему якобы некуда девать отдельные центы. Касса водителя была закрытой коробкой, поделенной на ячейки с монетами разных категорий – от 2 евро до 5 центов. Для 1-ого и 2-х центов ячейки не были предусмотрены. Купюры хранились у водителся в отдельном портмоне.

Она задумчиво протянула водителю купюру в 50 евро. Тот раскраснелся и крайне разозлился. Позже, замешкавшись, все-таки взял предложенную ранее мелочь. Когда она прошла внутрь салона, он уже более спокойным но все же поучительным голосом сказал:

-Таких проблем у меня хватает! В следующий раз думайте заранее!

С некоторых пор германские водители боятся разменивать купюры в 50 евро и больше, так как бывают случаи фальшивых денег. Стараясь не прислушиваться к комментариям из-за спины, она прошла пол автобуса и села возле окна. Дома и деревья двинулись назад, оставаясь вне поле зрения. В автобусе было немного людей. Крупная мамаша стояла возле коляски, в которой лежал малыш и дергал ногами в полосатых носочках. Одеяло сползло почти на пол и край его едва касался мокрого пола. Мамаша была занята разговором по мобильному и ничего не видела вокруг себя.

На местах для пожилых и инвалидов сидели две женщины в платках и громко общались на иностранном языке, помогая себе при этом руками и кивками головы. Через несколько остановок в автобус не зашел, а почти залез тучный мужчина в коротких подстрелянных бежевых брюках и  в болотного цвета куртке. В сандалях торчали заношенные носки. За окном был ноябрь, поэтому сандали смотрелись немного диковато. Сперва он осмотрелся, вытер лоб от капель дождя, затем неметив место, приземлился прямо возле нее, как-будто во всем автобусе не нашлось больше свободных мест. Она очень заинтересованно начала вдруг всматриваться в городские пейзажи, видневшиеся сквозь мокрое окном автобуса. До конечной остановки оставалось еще минут 8-9. Вздохнув, она невольно втянула в себя воздух и не задерживая дыхания, словно поперхнувшись, быстро выдохнула его обратно. Поток вонючего воздуха сменился новым, не менее вонючим. Хотелось дышать через раз или лучше вообще не дышать. Мужчина крутил головой по сторонам, затылок его был покрыт большими потными каплями. Когда автобус повернул, мужчина слегка наклонился к ней и раздражающий аромат веками немытого тела стал еще более ощутим.

- Ну и денек! – подумала она, отвернув свой нос к окну. На очередной остановке мужчина поднял свои массы и вынес их за пределы автобуса. Облегченно вздохнули сразу несколько человек, которые сидели недалеко и все еще продолжали выдыхать неприятный запах, стараясь переключить свои мысли на что-то более приятное. На смену вонючке в автобус зашла группа школьников, состоявших из двух парней и девушки. Девушка была сильно накрашенна, розовые лейганцы торчали из-под мини- юбки и худили и без того худенькие ножки. На вязанной шапке висели наушники. Оказалось, любителями рэпа были все участники поездки, так как никто не выразил недовольства по поводу громкости звука. А рэп орал не на шутку. Жвачка так быстро металась во рту девушки, что казалось, этому нужно учиться пару лет, чтобы достичь такой техники. Троица осталась стоять в центре автобуса, облокотившись спинами об гармошку, на которой была надпись «Прислоняться». Обычно на таких надписях стоит «НЕ прислоняться», но какие-то умники видимо оторвали это «не», чтобы другие умники все делали строго по инструкции. Маршрут закончился на конечной автобуса. Люди вышли, подойдя к рельсам, где их уже поджидал многовагонный трамвай. Транспортный билет, который достался ей в это раз с трудом, был действителен на все виды транспорта в одном направлении, поэтому входить можно было в любую дверь, не обращаясь к водителю. Тем более что в трамваях стояли автоматы для покупки билетов. Она села на одиночное сиденье и очень надеялась, что ни волкодавов ни вонючек она не встретит хотя бы в ближайщие пол часа, пока не доберется до своего рабочего места, где можно будет выпить свежего кофе и недолго помечтать о полетах над автобаном!

- А они не замерзают, - сказала удивленно Маша, догоняя маму.
- Ты это о чем? - не сразу догадалась мама, но когда увидела вытянутую ручку дочки, на указательном пальце которой красовалась небольшая козюля, ей все сразу стало понятно. Вытащив дежурную салфетку из кармана куртки, Таня быстрым движением вытерла Машенькин пальчик и спрятала салфетку обратно в свой карман.
- Давай, топай быстрее, мы в сад опять опоздаем — с недовольством буркнула мама.
Этим январским утром на улице Бремена было по-зимнему холодно, но снега город в этом году еще не видел. Из-за сильного ветра, который пронизывал все косточки, мороз казался просто невыносимым, хотя температура держалась чуть ниже нуля. Маша неохотно топала вслед за мамой, едва отрывая от асфальта свои ботинки неопределенного цвета, так как повидали они уже весь двор детского сада, а ботинки в свою очередь не хотели идти ровно, поэтому замахивались внутрь и походка выглядела при этом слегка косолапой.
- Странные эти взрослые, - думала девочка. - Вечно куда-то торопятся...
Подняв голову к небу, Маша с интересом рассматривала большое дерево, которое росло вдоль проезжей части.
- Ой, мам, а что это там висит?
Тане пришлось замедлить шаг и тоже посмотреть наверх. Ветер сорвал пуховый капюшон с Таниной головы и она поморщилась от холода.
- Это сухие каштаны, просто не все попадали осенью...
- Угу, - протянула Маша. - Или ежики,- серьезно добавила она.
Таня усмехнулась, взяла дочку за руку, в надежде, что та пойдет хоть немножко быстрее. Детей в садик можно приводить только до 9 утра, оставалось уже совсем мало времени.
- А давай кто быстрее, - предложила Таня, взяв дочку за руку и попыталась соблазнить ее игрой.
- Мне нельзя бегать на холодном воздухе, а то опять будет болеть горло, ты же сама говорила — возмутилась девочка. - Веди меня лучше, а я глаза закрою.
- Неужели я в детстве тоже была такой вредной?! - подумала было Таня, но дочка не отставала и требовала вести ее за руку и предупреждать заранее о выдуманных ступеньках. Через 42 выдуманные ступеньки и 8 волшебных зимних луж они, наконец-то, добрались до садика.
- А нас не догнали злые монстры, - кривлялась Маша.
- Зато нам даже позавидовали черепахи..., - сказала на выдохе Таня и распахнула железные ворота.
Маша тут же запрыгнула ногами в щели, чтобы прокатиться пару метров в воздухе. Руками она держалась за трубы железных ворот и через пару секунд, произнеся радостный возглас, спрыгнула на землю. Навстречу им из дверей садика выбежал мальчик, без куртки и без шапки. Со взглядом заговорщика он резко кинулся к воротам. Быстро взяв ситуацию под свой контроль, Маша с криком захлопнула ворота и тут же закрыла собой проход.
- Нико, еще рано идти домой, тебе нельзя выходить! Твоя мама еще не пришла, - отчитала одногруппника девочка на чистом немецком языке.
Таня не стала вмешиваться и наблюдала за детьми со стороны.
- Молодец Машка, моя школа,- подумала Таня и позвала детей в группу.
Как только они зашли в помещение, резкость зрения у Тани внезапно нарушилась. Очки запотели и не поддавались на тщательные воздушные порывы изо рта.
- Ежик в тумане, - молча в душе обозвала себя Таня и уверенно повела Машу к раздевалке.
Почти все крючки были уже заняты куртками и рюкзаками детей и только Машин значок-чемодан красовался как лысина на солнце. Маша стянула свою фиолетовую куртку и когда повесила ее на крюк, застыла с раскрытым ртом, смотря на детей, которые бегали в открытом спортзале.
- Давай, снимай обувь,- три раза с небольшими интервалами повторила Таня.
Ее очки уже успели отпотеть и через них были видны недовольные серые глаза под густыми темными бровями. Ей было 34 года, хотя выглядела она моложе. Длинные русые волосы были собраны в хвост. Она теребила свои тигровые перчатки и пыталась указать дочке на розовые тапочки с лошадками, которые до сих пор стояли на деревянной полке и ждали своей участи. Маша наконец-то оторвала взгляд от других детей и нехотя переодела обувь.
- Я сделала тебе бутерброт с сыром и положила помидор,- сообщила Таня, вешая розовый рюкзак с «Хелло Китти» на крючок возле курточки.
- Ой, - разозлилась Маша. - Я же хотела салями, мама, - почти перешла она на визг и скорчила злую рожицу. С расстроенным видом она зашла в группу и как всегда не поздоровалась, а слегка ехидно улыбнулась детям и воспитателям.
Таня с облегчением закрыла за собой дверь и, выйдя на улицу, отдала себя на недолгое растерзание утреннему морозу.

Продолжение следует...